литературу, то пожалей хотя бы читателей». — А-а! Умный какой нашелся! Время покажет, кто из нас дурак! «Пожалей читателей»! Если он такой жалостли вый пусть сперва бросит писать свои путаные повестуш ки! Сам-то он только и копается в дерьме, черноту наво дит. А как напишут о светлой жизни, ему сразу не нра вится! — Говорите, да не заговаривайтесь. Писателю стыдно так рассуждать! — сказала жена Жасына, нахмурившись. — Во-он как! Вы с ним одну песенку поете. Думает, что, кроме него, никого в литературе нет, и это потому, что два-три болвана когда-то похвалили его! Посмотрим! — Это вы говорите с ним… В соседней комнате лежит больной отец, не надо так кричать. Коллега Жасына на прощание сильно хлопнул дверью. Огромная статья, в которой эта повесть оценивалась как новый этап в развитии литературы, вызвала смех у Жасына. Впрочем, подобные удивительные вещи не были для него неожиданностью… Критика, о которой он и думать забыл, обрушилась на книгу месяца через два и именно в той газете. От книги не оставили камня на камне. Идейная туманность, подозри тельные неясности, герои — жертвы своих комплексов, сюжет не соответствует жизненной правде, язык и понятия, чуждые казахам, «творческий застой»… Статья состояла только из таких выражений. Для Жасына это был сильнейший удар. Собственно, не сама критика, а преднамеренное убийство книги, доверен ное не совсем умному человеку. Он болезненно переживал, что газета не побрезговала этой писаниной. Два дня Жа сын порывался написать отповедь критику, но поняв, что тем самым ввяжется в бессмысленную перепалку, Жасын отказался от затеи. «Зачем показывать характер,— поду мал он.— Писателя должны критиковать, и он обязан быть готовым к этому. Моя цель — писать, защищаться от дура ков — это не по мне. И потом, в защите нуждаются слабые, а я пока уверен в себе!» Через две недели в молодежной газете его пнули еще раз. Статья называлась «Тень на плетень…». В тот же день он позвонил Багиле. — Я в гостинице,— сообщил он, едва поздоровав шись.— Сижу в комнате друга, мы вместе учились. Он уехал по делам, будет поздно вечером. Жду. — Мы будем вдвоем? — Когда ты перестанешь бояться меня? Как настоя щая казашка, ты приходишь в ужас от слова «гостиница». — Да. Я всегда боюсь вас. Она услышала, как Жасын хмыкнул. — Качество на
Pages: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128