ее занимало то обстоятельство, что Жасын приглашает Багилу к гостинице. Но, поразмыслив так и эдак, они со чли это обычной случайностью. Во время обсуждения они даже расплакались, признав со слезами, что жизнь женщины состоит только из пора жений, прощения и уступок. То, что Багила пошла на это свидание, было самым первым крупным отступлением в ее жизни и делом совер шенно естественным для Малике, которая просто не пред ставляла, как можно надуваться, когда тебе звонит сам Мадиев! Подойдя к входу гостиницы, Багила замешкалась, не зная, как быть дальше, и тут из-за угла появился Жасын, словно еледивший (возможно, это так и было) за нею со стороны. Восемнадцать лет… Их вполне   достаточно   для того, чтобы человек увидел самые разные взаимоотношения лю дей, успел удивиться, отчаяться, возненавидеть и даже испортиться. Багила же пока смотрела с наивным любопыт ством на этот мир, видя лишь чистоту, солнце и повод для чувственных переживаний. Она, конечно, уже не раз гу ляла с парнями и даже целовалась… Но встреча с Жасыном была первым настоящим свиданием, и ее маленькое сердце со вчерашнего дня не находило покоя, трепетало, как лист на ветру. Когда Жасын поздоровался, она еле ответила ему, у нее не хватало дыхания. И только в эту секунду успела Багила посмотреть на него и тут же быстро опустила глаза. От вчерашней гордости не осталось и сле да, она была похожа сейчас на козленка, доверчивого до глупости. «А я нравлюсь ей,— подумал Жасын.— Похоже, она влюбилась!» Он всегда держался подальше от таких слов, как «лю бовь», «чувство»,   «верность». Во всяком случае, он не встретил еще в своей жизни людей, которые доказали бы ему реальность этих слов, к тому же по природе своей он был склонен к жестким отношениям, и эти слова кололи его, как щетина. И еще он терпеть не мог людей, которые часто употребляли их. Он никогда не читал любовной ли рики, с недовольством отмечал у Толстого высказывания о любви, о чувствах, в конце сентиментального романа Достоевского «Белые ночи» нервно написал: «Неужели он верит в идеальных людей?!» На каждый случай жизни у не го были четкие суждения. В особенности прочно он держался того мнения, что романтика и лирика — это иллю зия, они путают человека, мешают точно понимать жизнь! Эту жизненную психологию он настойчиво культивировал и в своем творчестве. «Его герои не люди. Это супермены, лишенные человеческих чувств»,— критиковали его одни. Другие style=»font-weight: 400;»>соглашались, утверждая, что давно пора смотреть жизни прямо в глаза. До каких пор человечество будет обращать внимание на слабости своих индивидуумов. Про изведения Жасына — новый реалистический взгляд сегод няшней прозы на жизнь, кричали его союзники, и боятся этого взгляда только хищники и сентиментальные дуры. Жасын, который никогда не терялся, замешкался на самую малость и растерял приготовленные для встречи слова. — Идемте,— несколько смущенно сказал он, показав на машину, ожидавшую их, он не был уверен, пойдет ли она за ним. Багила не сопротивлялась, даже не спросила, куда он хочет увезти ее. Она пошла за ним, как завороженная. Жасын усадил ее на переднее сиденье, а сам устроился сзади. У него и в мыслях не было сесть именно так, но будто кто-то приказал ему держаться поодаль от девуш ки. «Чудно! — проговорил он про себя, закрывая за ней дверцу.— И это происходит со мной?! Нет, невозможно!» Они осторожно ехали по обледенелому проспекту, он чувствовал, что по-прежнему стеснен. Что же это было? Да неужели он теряется перед Багилой?! К тому же речь его, обычно сбитая, жесткая, развалилась, как старый за бор, и, что самое поразительное, впервые в жизни в груди у него теплело, когда он смотрел на Багилу. За тридцать один год жизни он, конечно, знал женщин, и немало. Среди них были всякие: выдержанные и хохо тушки, красивые и не очень… Но никогда его сердце не билось сильнее обычного. Всякий раз было одно и то же — он подчинял себе женщину, вершил над ней власть своего желания, и все. Он видел только то, что было перед гла зами, ничего больше. Писал же он об этом сложнее, интереснее, и женщины обижались на Жасына, обвиняли его бог знает в чем. Они же любили его так, что едва он того хотел, сдавались… Острые, задумчивые глаза, железная логика, смелые рас суждения, где бы он ни был: среди историков, экономис тов, лингвистов, археологов, художников и актеров — всю ду поднимали его в глазах женщин. Многие женщины тре бовали признаний в высокой любви и тем самым вызывали приступы злой раздражительности. Он считал, что два ка чества в человеке рождаются и умирают по собственной во ле, это любовь и ненависть, и оправдывать высокими слова ми обычную связь — самая примитивная подлость. Они приехали в театр и смотрели трагедию одного за рубежного драматурга. Но она не вызывала у Багилы ни какого интереса.

Pages: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128