отвечала она.— Ты лучше снегу поешь, остынешь. Она снова захватила горсть снегу и засмеялась, показывая белые зубы. Потом сунула пушистый комок в рот. — Придется к мулле свозить тебя на ученье,— сказал Тастан и скрылся в доме. Я видел, что Тастан не понимает Салтанат, что ласка, с которой она льнет, ему чужда; он, наверно, и красоты ее как следует не рассмотрел, не расслышал призыва к радости в ее звонком переливчатом смехе. Эх, Тастан, Тастан, до чего же ты глух и слеп!.. Однажды утром, взобравшись па отцовского жеребца, я погнал отару на зимнее пастбище. Снег, выпавший за ночь, возле нашего дома был весь истолчен многочисленными копытцами животных. С каждым днем мы все дальше и дальше уходили от нашего жилища в поисках пастбищ. Остатки полыни, щетика, жантака, верблюжьей колючки и других степных трав овцы будто слизывали. Я гнал овец в сторону Кызылжара, где была до того ровная степь, что глазу не за что было зацепиться. Ни одно копыто в эту зиму еще не ступало по ней. Разве что зайцы да лисы, промышлявшие себе на обед, оставили свои следы. День выдался сумеречный, но на пастбище, как ни странно, было тепло. По всем приметам ожидался буран. Отцу не нравилось, когда не придерживались порядка в пастбище. «Овцы не должны разбредаться по степи,— говаривал он,— пастбища следует использовать разумно. Как знать, какие дни выпадут впереди». На скотном дворе у нас горами высились стога сена. Астау в изобилии были засыпаны кормом. Но мы не расходовали пока запасов, да и овцы еще свободно могли добывать под снегом похрустывающую на зубах полынь. Проголодавшиеся за ночь животные разбрелись по полю. Я сошел с коня, отпустил подпругу и пустил его пастись. С собой я прихватил большой тулуп. Расстелив его на снегу, пристроился удобно и начал читать. Овцы, на мое счастье, пока держались вместе. Через некоторое время я случайно глянул в сторону нашего дома и заметил вдали черную точку — явно двигался верховой. Привстав, я стал ждать его и вскоре различил всадника, скакавшего сюда. Я был в недоумении. Охотники в эти края обычно не заглядывали, и Тастану тут делать нечего. Отец же, когда я уезжал из дому, чинил свои сапоги — тоже вроде никуда не собирался. Кто же тогда? Да еще на гнедом Тастана? У нас в доме никто не осмеливался тронуть его коня… Конник, свернув налево, исчез в ущелье. «На лис кто-то вышел»,—
Pages: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45