об стену. Снег валил мятущимися хлопьями. Ночь входила в свои права. Не знаю, есть ли на свете что-нибудь более трудное чем искать в непроглядной степи человека, ушедшего в неизвестном тебе направлении, да еще в буран. Я оседлал рыжего и двинулся в сторону пастбища. Мог ли я быть уверенным, что найду Салтанат? Кто в моем положении может быть уверенным? Лишь мысль, что я должен искать, должен во что бы то ни стало, подталкивала меня вперед. Буран только теперь будто приметил меня, решил позабавиться. Бросал мне в лицо пригоршни снега, рвал с головы малахай. Рассвирепев, он будто задался целью свалить с ног и рыжего и меня. Крепкий пронизывающий ветер со свистом обрушивался то спереди, то бил в затылок. Рыжий, уставший за день, шел медленно, оступался. К тому же он был и голоден — не успели покормить. Все чаще издавал он «фыр!», утомленное и жалобное. Возможно, оттого, что я долго проблуждал по степи, глаза мои успели привыкнуть к темноте и свистопляске бурана. Порою я различал впереди какие-то кусты, сиротливые ветки курая. То и дело останавливая лошадь, я прислушивался к степи, стараясь уловить хоть какой-нибудь звук, кроме буранного воя. Но все было тщетно. «Отец с Тастаном,— думал я.— Они мужчины, да и на лошадях. А что с Салтанат? Одна, пешком». Я холодел от страха и сам не замечал, как подстегивал рыжего. Картины одна страшнее другой мерещились мне. Казалось, что Салтанат лежит где-то рядом без сознания. А то вдруг представлялась мне одинокой, беззащитной посреди стаи волков. Натягивая поводья, я кричал: «Сал-та-на-ат!» Свирепый буран подхватывал это имя и смешивал со снежной пылью. Ни отзвука, ни вскрика. «Сал-та-на-ат!» И опять мне отвечал буран. Сколько времени колесил я по буранной степи, может, час, а может, три. Уже давно потерялись всякие ориентиры, место, где я был, казалось мне совершенно незнакомым. Рыжий тоже устал. Все чаще и чаще останавливался, тяжело нося боками. Впереди неожиданно показалось что-то черное. Я натянул поводья, всмотрелся. То ли сена стог, то ли верблюд… Предмет, казалось, покачивался из стороны в сторону. Затаив дыхание, я прислушался. Никаких звуков. Поддал  бока коню, двинулся вперед… Мазар — старая могила. Здесь покоятся двое — отец и сын, когда-то случайно погибшие в степи. Могила их всего в трех-четырех километрах от нашего дома. За нею, чуть подальше,— кладбище. Почти рядом и колодец Коскудык. Сколько раз я, бывало, слышал, что кладбище часто становилось убежищем для тех, кто заплутал в

Pages: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45