пошли разговоры: настоящий мужчина… Предки жили — так поступали… Женщина в семье — обуза на шее… Дальше — больше… На глазах менялся Тастан… — Хорошо, что меня не забрали в армию, правда? — спросил я. — Еще бы… — Но через месяц все равно ехать. Оставлять тебя не хочется. — Что значит — не хочется? Положено — отслужи. — Сменщик тебе нужен. Отец-то совсем стар стал. Хорошо, что у нас Салтанат есть. Правда? — Гм… Чего это ты? — спохватился он. — Я говорю, хорошо, что Салтанат у нас есть… — Брось ты про нее!.. И больше — ни слова. Но я был рад хотя бы тому, что он не стал оспаривать моего мнения. Это был наш второй разговор о Салтанат после Бургендисая. Я отправил Тастана домой, а сам не спеша стал заворачивать к дому овец. Когда я добрался до летовки, солнце село, из степи потянуло прохладой. Со стороны Кара-тумсыка проглянула луна. Меня ждали. Мать отварила мясо, сочни сохли на доске, овцы бодро трусили, я шел сзади. Еще не доходя до дому, я увидел Тастана с домброй в руках. Я был поражен. Никогда, а тем более при матери, он не имел привычки сиживать рядом с женой. А сейчас не только сидел, а и на домбре еще поигрывал. — Ай, Каиркен, иди-ка сюда! — закричал он, увидев меня.— Черт попутал эту ненормальную, пристала ко мне, играй, говорит. Сыграй-ка, пусть успокоится,— Тастан передал мне домбру, а сам стал нарезать мясо. Салтанат стояла рядом, хохотала до слез. — Каиркен,— говорила она,— ну и мастак у тебя братец, ой-ей!.. Такого домбриста по всему Каратау не сыскать! Пальцы у него, смотри, какие тонкие да длинные — прямо для домбры. А играл так, что мы с апой разрыдались прямо. Мать усмехнулась. Мне тоже стало весело. А Тастан неожиданно рассердился. — Хватит вам! — прикрикнул он.— Нашли смешное! Сказал же, не умею играть, зачем приставала. Ишь, хохочет, и впрямь тронутая. И все-таки это была первая перемена в твердолобом Тастане, первая победа шаловливой Салтанат над мужем. Мне хотелось расцеловать свою женеше, да и всех — и мать, и отца, и Тастана. Ужинали при луне. Где-то вдалеке темнел Каратум-сык. Между домом и Каратумсыком, позвякивая подковами, бродили отцовский рыжий и Тастанов гнедой. Их темные
Pages: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45