появлением первых сватов сразу повзрослела, но не успела она осмыслить этой перемены, как стала узницей в родном доме. «Ах, женеше,— плакалась она жене старшего брата, — зачем я выросла, почему не осталась маленькой? Как плохо быть взрослой девушкой!» Но не уберегли узницу бдительные стражи. Днем и ночью окружали ее родственники, говорить она могла только со своими, стерегли ее как зеницу ока, а вот исчезла красавица в одну ночь. Наутро сноху, которая спала вместе с Кыжымкуль, муж привязал за косы к верхней перекладине юрты и избил до полусмерти. Избитой сказал, что так будет она привязана, пока не найдут девушку либо не узнают, где она и что с ней. Поначалу женщина молила: «Прости, я не виновна! Да проклянут меня духи предков, я заснула нечаянно, а проснулась от конского топота… Да я бы лучше умерла, чем рассталась с Еркежен… Пощади, не убивай меня так!» Женщина плакала кровавыми слезами, но суровый муж не внял ее мольбам. До обеда женщина пронзительно кричала под потолком юрты. После полудня она потеряла сознание и умолкла. И все равно никому не позволяли войти к ней. Суета и тревога воцарились в доме, во все концы была разослана погоня. * * * До сих пор не забыла Кыжымкуль ту страшную и горестную ночь. Кажется, лишь вчера это произошло. То ли аллах так решил, то ли распорядилась судьба-злодейка, но она, которая и спать-то боялась одна, в ту ночь выскользнула в залитый лунным светом двор, не потревожив спавшую рядом женщину. Встав с постели, она позвала негромко: «Женеше…», но та не отозвалась, и девушка, накрывшись шелковым чапаном, вышла за дверь. Она и сама не знала, хотелось ли ей разбудить женеше или, может быть, просто проверить, достаточно ли крепок ее сон, чтобы на считанные минуты ощутить себя свободной… Ничего этого она уже не могла бы вспомнить, помнила только, что сердце вдруг испуганно затрепыхалось в груди от ощущения чего-то недоброго. Кругом было тихо, в небе ясно мерцали звезды, а молодая луна сияла прямо над самой крышей. А между тем было в этой светлой тишине что-то непонятно тревожащее, будто крадущаяся поступь хищного зверя… Она уже направилась к дому, когда кто-то вдруг прыгнул к ней, как барс, и схватил в объятия. Кыжымкуль даже не вскрикнула — огромная ладонь запечатала рот. В следующую минуту рот ей заткнули платком, от которого остро пахло потом, обе руки ее завели
Pages: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82