опрокинутую пиалу и разгневанпую выпрямившуюся женщину. Два черных глаза пылали ненавистью, способной испепелить незваных пришельцев. И они не выдержали этого пылающего взгляда, потупились оба. — Так вот кто вы такие! Те самые господа! Я уже почуяла,— каждое слово женщины падало тяжело, как свинцовая пуля. Она повернулась к Даулетбаю: — А вы, значит, отец? Мужчины молчали. — Отчего же вы не отвечаете? Я не ошиблась? — Байбише… Тетушка… спокойнее, спокойнее… — Как я могу быть спокойна, если готова ради нее в огонь кинуться! О аллах, аллах! Свое дитя, родную кровь, выбросить в степь, прогнать на съедение волкам… Я, сирая, только тем и живу, чтобы прокормить детей, но, если надо будет, умру за них. Молюсь, чтобы даже сны у них были радостные. А тут… В кого превратились люди! О аллах, как ты мог допустить такое — ты лишил его милосердия даже к собственному ребенку и хочешь посадить его над другими людьми? О всемилостивый создатель, отними у меня последний достаток, но не отнимай сострадания к чужой боли, молю, не отнимай!.. Кымка ухватилась за свои косы и заплакала в голос, раскачиваясь из стороны в сторону. По знаку Даулетбая верный джигит вскочил на ноги и подошел к ней. — Тетушка! — проговорил он с угрозой.— Перестаньте плакать. Мы не для того приехали, чтобы слушать тут ваши причитания. Нечего причитать, мы никого не хороним. И не вам судить нашего господина. Равный дружит с равным, а навоз со своим мешком. Разгневанный джигит подошел еще ближе к Кымке, вид его не предвещал ничего хорошего, но остановил его скорбный возглас Кыжымкуль: — О, стыд какой! Усатый джигит и Даулетбай обернулись на этот голос. — Стыд какой! — повторила Кыжымкуль.— Мало вам того, что вы натворили в своем ауле, теперь вы и этом доброму дому решили не дать покоя? Почему я не сгинула в степи, зачем добрела до этих несчастных, неужели только для того, чтобы и они ужаснулись, каковы мои родственники и земляки? Джигит подошел к ней, опустился на колени. — Так ты очнулась? Какое счастье! Ты напугала отца своего, напугала так… — Зачем лгать? Вас ничем не испугаешь, даже гибелью. Для чего вам понадобилось поднимать меня из мертвых? И отойдите подальше, я не хочу опоганиться, а ваши слова и мысли поганы. Джигит растерялся. Это именно он
Pages: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82