Молдарасул понял, что коня дядя ему тоже дарит. Дарит с щедростью бедняка, чей подарок идет от сердца, пусть даже конь этот — последний в хозяйстве. Не желая опростоволоситься, несколько узелков собрала для невесты и Кымка. И она не хотела отпустить из своего дома Кыжымкуль с пустыми руками, будто сиротку, всеми брошенную. — Апа, зачем это? — упрашивала Кыжымкуль, жалея ее.— Мне ничего не нужно, оставьте детям. — Да провались все на свете! — негодовала Кымка.— Все равно барахла на весь век не напасешься,— и она бросала в дорожный мешок то шаль, подаренную ей некогда к свадьбе, то теплые носки или отрез яркого ситца.— Ты столько прожила с нами, а я тебе даже нового платьица не могла справить. Что дети!.. Лишь бы мы все были здоровы, и для детей что-нибудь придумаю… Все пятеро детишек вышли проводить Кыжымкуль. Худенький, вытянувшийся Оспан с маленьким Алданом на руках, бок о бок с ним пузатенький Коспан, потом девочка и возле нее коротыш, младшенький Кымки. Все стоят рядышком… И ни на ком — целой одежды, заплатка на заплатке. У Кыжымкуль сжалось сердце. Она долго не могла отпустить каждого из них, смотрела в детские глаза, где было столько любви, столько преданности. Маленькая смуглянка с развевающимися волосами не выдержала, заголосила: «Сестрица моя, сестрица, не уезжай!» Кымка оттащила девочку за руку, стала объяснять, что через год сестрица непременно вернется и тогда все они будут жить вместе, рядышком. Кыжымкуль, сдерживая рыдания, согласно кивала. Да, следующим летом она вернется. Насовсем. Лишь это и утешало ее: на большом семейном совете было решено, что молодые не позже чем через год переселятся в этот аул. Она и сама не заметила, как сроднилась с семьей Кымки за прошедшие долгие месяцы. Она плакала сейчас о них, об их судьбе. Кымка оставила Токсана у себя — малыш не выдержал бы трудного и долгого пути, да еще в холодное время. — Пока я жива, о сыне не тревожься,— сказала она.— Мы хоть одну воду будем пить, а его не допустим голодать. Вы о себе позаботьтесь, дом продайте. Год пролетит — оглянуться не успеешь. Коржуны с подарками прикрепили к седлу. Кыжымкуль в последний раз поцеловала сына и велела Оспану уйти с ним в дом: пусть не видит малыш, как уезжает неведомо куда его мама, пусть не будет лишнего горя и слез… Каипберген сел на землю и сотворил короткую молитву, благословляя молодых
Pages: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82