всему колхозу помогал строить новые дома, лентяем меня еще никто не называл, пока сила была в руках. А себе… Это мое дело, ясно тебе? Ты еще соплями умывался, когда я вот этими руками бревна ворочал. Я беру себе участок здесь, вот и все,— палец Киевана указывал на землю под ногами. — Ладно, мне все равно, берите,— бригадир вытащил из кармана нюхательный табак, насыбай. Он достал щепотку, ловко заложил под язык.— Берите,— повторил он, махнув рукой,— только запомните, пригоню трактор и распашу под хлопок. — Попробуй пригони! Пойду, куда следует, и ты вмиг загремишь. — Вот как? Прихватите кстати оттуда разрешение на свои ядовитые семена. Что я, не знаю, что ли, зачем вам земля нужна? Жену бы пожалели, старуху, говорю, пожалели бы… Оба они не заметили, как подошел почтальон. На этот раз он не решился произнести привычное: «Киеван», а, тихонько коснувшись Молдарасула рукой, окликнул его: «Аксакал…» Киеван ударил по этой руке и продолжал спор: — Я вижу, тебе до всего есть дело. Не-ет, теперь я и правда пойду, куда надо. Если я не жалуюсь, ты это, похоже, за смирение принимаешь… — Аксакал,— громче позвал почтальон. Киеван оглянулся, торопливо поздоровался, но вряд ли понял, что обращаются именно к нему, и продолжал кричать: — Закон на моей стороне, понял, на моей! — Аксакал, вашей старухе плохо. Люди там у вас собрались,— почтальон решил выложить все сразу, чтобы привлечь наконец внимание Молдарасула. — А? Что? Моя старуха? — обернулся к нему Молдарасул. – Да. — Что с ней такое? — Плохо ей. У вас доктор в доме. — Дали ей настою? — Нет… Говорят, может, в больницу надо. — Эх, какая там еще больница! Ну, никогда она не слушается. Каждый день твержу: как встанешь, выпей ложку густого напитка и все болячки забудешь. А тут еще сеять пора… Не до больницы. Эй, сынок,— Молдарасул опять повернулся к бригадиру,— вечером приду в вашу контору, так всем и передай! Он нагнулся, поднял с земли пеструю тряпку с принесенными семенами, оставил вбитый в землю кетмень на прежнем месте и пошел за почтальоном. Люди уже усадили старушку на коня, позади, поддерживая ее, сидел фельдшер. Они уже готовы были направиться к больнице, когда подбежал Киевап. В глубоко запавших глазах сверкала неприкрытая злоба.
Pages: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82