обвиняю щий во все же вырвался и бросился прочь. Он припадал на лапу, и на свежем белом снегу оставались красные следы. Хромал. И потому Каблан не дал ему далеко уйти, легко догнал, вцепился в шею и швырнул, как то чучело в сумерках возле дома. Несколько раз кувыркался волк, а пес не да вал ему подняться, свирепея все неистовей.  И наконец клыки нашли горло врага, морда пса окрасилась чужой кровыо, воздух хриплыми толчками вырывался из глотки поверженного зверя. Умирал волк трудно. Лапы его на пряглись и отталкивали пса, дрожью исходило худое тело, и все равнодушнее клацали зубами челюсти.  — Все, Каблан, успокойся,— шептал я робко и расте рянно. И пытался палкой отделить его от волка. И лишь теперь заметил, что от палки остался небольшой обломок.  Каблан успокоился только через время. Он недвижно стоял со мной рядом, и внутри его еще перекатывалось глухое рычание, а шерсть никак не хотела лежать ровно. И глаза не остывали, все еще подогреваемые бешенством. Чья кровь на нем — а он был весь в крови, уже сухо ржавеющей, — разобрать я не мог. Только сейчас вспомнилась волчица. Но след ее давно простыл. Я сходил домой и вернулся на телеге. Погрузил мерт вого волка и теперь заметил, как вымотан Каблан — его покачпвало. Пришлось погрузить и собаку. Но соседство мертвого врага не давало псу покоя, пришлось накрыть его кошмой. Я нашептывал

Pages: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36