по нему рванули из раны обильно сочилась сукровица. Я крикнул маме, она только всплеснула руками, увидев рану и мертвого волка. А потом поспешила сжечь кусок кошмы, чтобы посыпать рану собаки. Зажило у Каблана только через месяц. В этом он сам был виноват, хоть и зализывал он бок постоянно. Но он оказался беспокойным больным, первую ночь он вообще не находил себе места. Тогда мы решили его привязать, но это тоже не пошло на пользу — вольнолюбие его не могло примириться с цепью, он рвался, и подсохшая было рана снова открылась. Пришлось мне отстегнуть карабин и от пустить его. Мама несколько раз промывала Каблану бок, опасаясь нагноения. Слух о победе над волками быстро разнесся по округе. Новых щенков многие стали называть теперь Кабланами, а обиженный друг отца Бектер вновь повторил калму — свое прежнее желание, однако отец не захотел его теперь даже слушать. Они разошлись навсегда.   Следующей весной, едва земля проснулась, мы решили поменять пастбище, на которое три года перегоняли отару. На этот раз мы переезжали в ущелье Баканас. Это было благословенное место, вожделенное для всех скотоводов округи: богатая вода поднимала добрые травы. И хотя в засушливое время в Каратау не падает ни капли, здесь воды накапливалось за зиму и весну достаточно, чтобы хватало до самого снега. Да и земля здесь была плодо роднейшая, про такую вот землю и говорят, что потянешь на ней за травинку — вытащишь стог. Конечно же это

Pages: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36