всего, что придавало ему шаловливую непосредственность и та кое лопоухое детское обаяние. Я словно ощутил его боль, слыша даже хруст хряща под безжалостным ножом, когда отец пристраивал на пороге хвост или уши, прежде чем отсечь их. Каблан при этом не произвел ни звука. Лишь погруст невшие глаза щенка внимательно остановились на отце, ко гда тот, уже проведя операцию с ушами, взялся за хвостик. В застывшем удивлении щенок словно не обращал внима ния на густую кровь, капающую из острых ран. Каблан перестал входить в дом с того момента: порог стал для него словно незримой стеной, горькою преградой, встающей в памяти. И хотя было видно, что оскорбление не коснулось его души, щенок несколько дней с недовер чивым недоумением посматоивал на отца: видимо, сказывалась боль заживающих ран. И все же любовь к нам уже проснулась и жила в нем, поколебать ее не смогла даже эта необъяснимая жестокость хозяина, смягченная, впрочём, лаской. Только

Pages: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36