что-то неладно,— сказал отец, ме няясь в лице.— Каблан, тебе больно? Ответь, дай мне знать, собачка моя… Отец погладил его, за ухом провел, но на эту ласку пес не откликнулся, даже отвел от руки голову. Ему становилось все хуже день ото дня. И от еды от казался. Специально мы для собаки не готовили: еда шла из общего котла. Нельзя сказать, что он был привередлив, но порой, соли не хватало или еще чего, он мог поднять от чашки голову и посмотреть на нас с упреком: «Ну, эта ваша еда никуда нынче не годится!» Таким он был, а плот ве бока и аппетит говорили о здоровье. Теперь он вовсе перестал обращать внимание на пищу, хотя мы подкладывалн лучшие куски. Все ходили в унынии, не решаясь высказать опасения — «неужели погиб нет? В эти тревожные дни его болезни мы соорудили маленький шалашик и привязали там Каблана, чтобы не ухо дил и не оставался на солнце. Принеся

Pages: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36