дело кончится… Демесин вглядывался так, точно и в самом деле хотел увериться, в самом ли деле это женщина его аула… «Да не: «пашистка» я,— хотелось крикнуть,— я ж по-казахски разговариваю!» В темноте он, похоже, не сумел ее рассмотреть и зажег спичку. «О господи…» — чуть не застонала Орынша, пугаясь новых неожиданностей. — Э, видел я тебя! — проговорил он.— Только когда — вчера или сегодня? — Сегодня! — вскричала женщина, чувствуя перемену в настроении Демесина. — Не-ет! — пророкотал бас.— Вчера! — Ну пусть будет по-твоему… вчера, вчера…— залепе тала Орынша, не представляя себе, куда повернется мысль этого дикого Стража. — Верно! Вчера я тебя видел. А лошадь твоя где? — Вон она…— одеревеневшей от холода рукой Орын ша махнула в сторону чуть различимого в темноте живот ного. — Верно. Ступай! О, какое счастье, оказывается, приносит человеку осво бождение! Никогда Орынша не осознавала этого так яс но. В эти минуты она не помнила ничего — ни воины, где-то далеко гремевшей; ни того даже, как сиротливо ее ожи дание, как ждет не дождется часа возвращения мужа, как молит создателя, чтобы он вернул его домой живым и невредимым… Исчезнуть с глаз долой, скрыться, пока этот чертов Страж не передумал,— эта единственная мысль сделала проворными даже занемелые па холоде пальцы, когда она снимала путы с лошади. «Скорее… скорее…» Демесин развалился в санях и не сводил с нее глаз — мо жет, просто хотел дать передохнуть коню, может, еще что. Кто разберется, что там творится под этим неснимаемым треухом… Стараясь не глядеть на Стража, Орынша взобралась на лошадь и, сдерживая себя, еще до конца не веря удаче, стала медленно удаляться от этого злосчастного места. — Эй, погоди! — вдруг услышала она, уже порядочно отъехав. Сердис готово было разорваться в отчаянии, она даже дышать перестала. Разве есть женщина несчастнее ее… Придержала лошадь и обернулась: Демесин сидел все в той же позе, она почувствовала, что он… улыбается. _ Я тебя не вчера, а сегодня, оказывается, видел! — прокричал он, довольный, и бас его далеко раскатился по безмолвной равнине. Сердце Орынши, подступившее было к самому горлу, вернулось на место. Она дала лошади свободу. «О госпо ди!— пробормотала она, чтобы перевести дыхание и радуясь, что Демесину