style=»font-weight: 400;»>Он вернулся в комнату с твердым намерением сказать жене что-нибудь ласковое, утешительное, но какие именно слова нужны в таких случаях, он не знал. Так незаметно он подошел к столу, сел, протянул руку— и чик-чик… робко начал считать: «…Семьсот восемьдесят один… Три тысячи триста тридцать два…» Здесь Аклима взорвалась. Она встала, закачалась от ярости и метнулась к мужу.
- Счетовод проклятый! — Она вырвала из-под рук Сопытая счеты. — Тебе наплевать на семейную честь!
Сопытай отрешенно кивнул и автоматически потянул ся за счетами. — Постой-постой… Хм-м, восемьсот девяносто один рубль… А где же эти две сотни? Дай-ка еще раз просчи таю… Аклима ударила по протянутой руке мужа счетами. — Хватит! Я не хочу жить в этом доме! — Интересно, а где же эти две сотни?.. Аклима, потеряв рассудок от обиды, запустила пальцы в волосы мужа, словно в загривок нашкодившего щенка, и рванула бухгалтера лицом к себе. — Слушай. Я тебе кто, а? Я тебе жена или кто?! — спросила она сухим шепотом. — Жена. — Глаза Сопытая наконец переместились на Аклиму. — Я от тебя ухожу! Ты что, не слышишь?! — Куда? — удивился Сопытай. — К брату. — Зачем? Мы же недавно были у него. — Господи, какой он дурак! – Аклима оплакала от бессилия. — Когда же я избавлюсь от этих счетов? Будь они прокляты, и ты вместе с ними! Глаза Сопытая ожили. Он пару раз прострелил жену взглядом. — Чтоб я больше таких слов не слышал. Это моя про фессия. Мой кусок хлеба. Я никому не позволю, даже… — Плевала я на твое позволение. Я уйду насовсем. Все! Она выскочила из комнаты, конечно же грохнув дверью. — Аклима! — крикнул он вслед. — Эй, Аклима, не будь дурой! Я завтра еду в Арысь. Мне нужна чистая рубашка… Я с отчетом… — Он поднял с пола счеты и углубился в подсчеты. — Та-ак… Восемьсот девяносто один… Да где же остальное? Странно… Ах ты черт! — Сопытай вдруг радостно хлопнул в ладоши. — Вот где остаток спрятался! Черт его побери! Теперь все