Ветер, дувший с запада, был по-весеннему свеж и прохладен, в нем смешались запахи сосен, рыбы и моря. — Челюскинцам и их капитану Евгению Степановичу Назарову пламенный привет! – шутливо рассмеялась Жамал, поднимаясь по трапу. Назаров протянул ей руку и помог подняться на палубу теплохода. — Жамал Сагатовна, челюскинцы очень рады видеть вас на своем борту, — душевно улыбнулся Назаров, блеснув крупными белыми зубами. – Как вы? Не слишком заждались нас? — Что вы говорите, Евгений Степанович? Меня всегда поражала и восхищала ваша пунктуальность и точность. Вы дали сигнал ровно в десять часов. По-моему, на десяти часах была не только минутная стрелка, но и секундная. Об этом у нас говорят так: немецкая точность. — К сожалению, Жамал Сагатовна, было бы, как говорят моряки, правильнее сказать, – аккуратность и вежливость. Уверен, что отдыхается вам у нас хорошо? — Спасибо. Пока никаких жалоб нет. — Вот это здорово! Вижу, морской воздух вам очень полезен… По сравнению с прошлым разом… Простите, вы и в прошлый раз выглядели прекрасно. А на этот раз вы просто расцвели. — Перестаньте, Евгений Степанович! Не думала, что вы любите пошутить. В такие-то мои годы расцвести? — О, напрасно плохо думаете о себе! Я придерживаюсь более высокого мнения о вас, чем вы сами. Один мой друг сказал: «Женщина просто обязана быть красивой, откуда взять ей красоту – до этого мне дела нет». Хотя и высказался смело, тем не менее, думаю, следует запомнить его слова. — Да, да, как бы то ни было, в его словах есть смысл… И какой сегодня у нас маршрут? — Ваш любимый старинный маршрут – Ялта — Ай-Петри, — Назаров вытянул обе руки вперед, с кроткой и милой улыбкой обозначил поклон, мол, ничего не поделаешь, я ваш покорный слуга. – Конечно, на нашем грузовом теплоходе нет подходящей каюты для женщины с изысканными вкусами, все же наша команда сделает все, чтобы не ударить лицом в грязь перед вами. Прошу следовать за мной! Они спустились по ступенькам на нижнюю палубу и вошли в одноместную каюту, расположенную в передней части теплохода. — Это комната отдыха наших ребят, — сказал Назаров, уставившись на пустую бутылку и стаканы на столе. — Ну и канальи, сами убирают, и сами же потом сорят. Он шагнул к двери, повернулся в сторону затемненного угла нижней палубы и позвал громким