Вот  и пришли пронзительно холодные дни декабря. Снегу в этих краях почти не бывало, земля покрывалась изморозью, но озноб все равно прохватывал до костей. С наступлением холодов Молчуна опять стали одолевать хвори, ныли суставы. Иногда он лежал в постели почти до самого полудня, пока не согреется солнце, и только потом поднимался. Его звали Тунгышем, что по-казахски значит — первенец. Но никто не помнил этого имени. Для окружающих он был Молчуном, тихим незлобивым человеком, может лишь чуточку придурковатым. Так, во всяком случае, казалось. Когда прилипла к нему эта кличка, кто ему дал ее, не ведал, наверное, н сам Тунгыш. В городке не знали, откуда он родом, что у него в прошлом, как и когда попал сюда. Впрочем, никто и не интересовался. Люди постоянно видели старика могильщика, который зимой и летом ходил в заношенном до дыр верблюжьем чекмене, надетом прямо на голое тело, и этого, видимо, им было достаточно. Никому он не казался жалким, обездоленным, хотя трудно не посочувствовать бедолаге в отрепьях, который день и ночь обречен копать могилы. Однако все считали: ему самой судьбой предначертано именно так зарабатывать себе на хлеб, потому что, как, смеясь, говорили в округе, у него на лбу это написано. Те, кто хоть немного знал его в лицо, никогда не задумывались, что у этого человека могут быть свои радости, свое горе, свои мечты. Для них он был Молчуном — и только. В их представлении он никогда не молил всевышнего о счастье, о семье, об очаге, даже хворать не мог, как все люди. Глядя на Молчуна, трудно было понять, думал ли он хотя бы, сколько ему лет. Кажется, и не пытался считать годы, и уж наверняка не задавался вопросом, хорошо или плохо прошли они. Ему и в голову никогда не забредала мысль, есть ли в человеческом существовании цель и смысл, он не подозревал, что существуют на свете любовь и вражда, печаль и радость. Он никогда ничего не жаждал мучительно и напряженно, как никогда ни о чем и не сожалел. Поднимался поутру, брал лопату, кетмень, лом и тихо плелся за город к кладбищу, а потом до сумерек рыл могилы. Он притерпелся к виду смерти и перестал думать о ней. Каждый день выкапывал три-четыре ямы и обычно легко справлялся с работой, хотя как будто не очень и спешил. Когда могилы бывали готовы, поочередно ложился в каждую, проверить — как она?

Pages: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53