В тот самый момент, когда Есиркеп, покончив с обедом, расслабился, стул под ним подскочил так, что он едва не свалился на пол. Решив, что это шалости пятилетнего сына, Есиркеп недолго думая, треснул малыша по затылку. Мечтавший в эту минуту о воскресной поездке в городской «Детский мир» мальчишка зашелся в плаче. –Эй, бес тебя попутал, что ли? — налетела на Есиркепа жена. Тот начал объяснять, что произошло, но в этот момент стул под ним опять заходил ходуном. Есиркеп недоуменно посмотрел на жену, на сына, затем поднял глаза… лампочка, свисавшая с потолка на куске провода, раскачивалась, как маятник. —Ойбай! Все на улицу!— заорал Есиркеп и пулей вылетел из дома. Затормозив только в центре двора, он перевел дух и глянул за спину. Жена и сын были еще в доме. — Ойбай! Камасия! Сюда! Скорее! — с новой силой заорал Есиркеп. Земля опять зашевелилась. Есиркеп, обычно не вспомминавший аллаха, теперь тысячу раз призвал его на помощь и, обессилевший от ужаса, опустился в пыль там, где стоял. Наконец в проеме раскрытой настежь двери возникла жена. Сына она держала на руках. —Ну, как, душа не отлетела?— осведомилась она, опустив ребенка с рук на крыльцо. Есиркеп постепенно пришел в себя. Увидев, что он без всякой нужды ударил ребенка, кинулся из дома куда глаза глядят, когда следовало подумать о семье, и что теперь он сидит посреди двора. Есиркеп почувствовал, как стыд разбегается по телу колючими мурашками. —Чего ты сидишь в пыли, как курица! А ну, вставай!— прикрикнула жена, совсем пригвоздив его к земле. — Смотри, как он дорожит своей жизнью! А еще хвастал, что в детстве схватывался с двумя волками, — она расхохоталась. — Да что у них, других дел не было, кроме как возиться с тобой? — Ладно, ладно, — бормотал Есиркеп, выколачивая пыль из штанов. — Быстрей вставай! Не дай бог люди увидят. Шел бы лучше к своему мотору! Есиркеп посмотрел по сторонам. Слава аллаху, никого… Он еще раз стукнул ладонью по заду, отчего там возникло пыльное облачко, а на самом заду отпечаталось нечто вроде матерого верблюда, и молча вышел за калитку. Акжар прежде считался крупным колхозом, но когда началось укрупнение хозяйств, три колхоза были объединены в один совхоз, и Акжар стал всего лишь его отделением. Что касается Есиркепа, то он с новой центральной усадьбы перевелся сюда, в отделение, мотористом.